ЛЕСОПАРК КАК УЛЕЙ. ПОЛОСА НЕУДАЧ. ОТКРЫТИЕ ВИДЕОСТУДИИ. ВОДНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ИСТОКАМ ЯУЗЫ И ИСТОРИЯ ТЕХ МЕСТ.

Прохладная весна, как-то плавно и незаметно, перетекла в лето, которое с первых дней порадовало теплом. Лосиный остров жил обычной, будничной жизнью. Почти весь его персонал с восьми утра уже трудился в лесу. Инспекторы и егеря проходили километры в поисках нарушителей. Сотрудники научного отдела брали пробы воды из речек и прудов, пробы почвы, а также осматривали лесной массив, на котором в любой момент могли появиться насекомые – вредители. Музеи, с удовольствием принимая гостей на чай, устраивали многочисленные экскурсии по интереснейшим маршрутам лесопарка. Лесники и рабочие занимались посадкой деревьев и кустарников, а также производили рубки ухода, выпиливали и увозили с квартальной территории отжившие свой век деревья. Лесопарк гудел, как улей, производя ежедневную работу по сохранению своей экосистемы. Моей лептой было благоустройство, то есть изготовление различных площадок и отдельных декоративных изделий, в том числе и скульптур. Эти изделия привлекали внимание отдыхающих и не давали продвигаться вглубь леса, дабы не нарушать покой животных и птиц. Газеты и журналы продолжали информировать общественность, рассказывая в своих статьях и очерках о жизни Лосиного острова. Казалось, что всё идёт прекрасно, но на фоне этих положительных эмоций у меня неожиданно наступила полоса неудач, связанная со здоровьем. Началось с простой травмы одной руки, потом другой. Через пару недель, обрабатывая одну из скульптур, срикошетивший топор острым углом вошёл в коленку. А ещё через месяц мы грузили на машину большие стволы сосен. Я стоял на борту машины и тянул канат с сосной. Сделав один шаг, поскользнулся на мокрой коре и упал спиной на тонкие стволы, лежавшие на земле. Результат: травма лёгкого и сломанные два ребра. Но самое худшее началось ближе к осени, когда я вытаскивал ведро из колодца, и при каждом повороте ручки почувствовал, как всё сильнее сжимается сердце, принося жгучую, тупую боль. Несмотря на все эти обстоятельства, в больнице я не лежал, продолжая трудиться. А помогло, как это ни странно, всё то же чудотворное поле, к которому я каждый вечер приходил, как на свидание. Сооружая грядки или что-то сажая, я от общения с землёй получал большое удовольствие, и к концу каждого дня, благодаря этой землетерапии, боль и усталость постепенно покидали моё тело. Что касается сердца, то оно, как я понял, получив большую нагрузку, просто устало. Топорные работы пришлось на время прекратить, перейдя на одни стамески. Кроме этого, помогло ещё одно обстоятельство. Я уже касался этой темы. Мысль о её создании родилась у меня давно. Газета, журнал – это прекрасно, а теперь пришло время появления на свет видеостудии «Лосиный остров». Народ сможет не только читать о нас, но и видеть жизнь лесопарка наяву, живьём. Для этой цели я встретился с нашим директором, Янгутовым Александром Ивановичем, и изложил ему суть задуманного, а также посвятил в некоторые детали, которые объясняли что, почём и сколько. Он серьёзно задумался и правильно сделал, так как надо было покупать большое количество аппаратуры. Чтобы привести его в чувство после подсчитанной суммы, я сообщил, что всю работу, связанную с видеооператорством я буду делать бесплатно. Удивлённый, но обрадованный, он подписал бумагу, по которой я теперь мог закупать аппаратуру. Договор был скреплён рукопожатием. Так я, после приобретения оборудования, стал снимать жизнь Лосиного острова. Этот факт также помог мне на время отстранить работу с топором. Приходилось снимать всё, о чём просило начальство. Операторский опыт у меня был, я двадцать лет снимал на киноплёнку жизнь нашей семьи. Оборудование разместили в кабинете у Герасимова, где я и монтировал. Видеосъёмки расширили общение с сотрудниками парка. Давно было желание попасть к истокам Яузы, говорили, что там красивые места. Теперь появилась и возможность, - я решил отснять фильм о тех местах, которые назывались «водно-болотным комплексом».

Как-то монтируя видеоматериал у Валерия Михайловича, я пригласил его на прогулку по воде, по просторам Яузских истоков. Он сразу с удовольствием согласился, так как давно хотел совершить туда вояж. В пятницу вечером, закупив продукты, мы приехали на кордон, где обосновалась егерская служба. Мы переночевали, зарядили камеру и в пять утра уже плыли по зеркальной глади водоёма. С первых минут пребывания в лодке мы с Валерой ощутили состояние истинного блаженства, которое только можно почувствовать в этой жизни. Тишина, разлившаяся над поверхностью воды и уходящая вверх к вершинам деревьев, захватила нас в свои объятья. Берёзы, рябины, лещины какой-то сказочной декорацией наплывали на нас; за ними, чуть вдалеке, была видна высокая готика елей. Порхание белых бабочек и удивительные хлопоты голубых стрекозок, появляющихся то здесь, то там, дополняли эту живописную картину, блистая на ней крошечными бриллиантами. Завораживающее состояние покоя не покидало нас. На протяжении всего плавания на поверхности воды мы видели, поражающие белизной, кувшинки и восковые, жёлтые кубышки, распластавшиеся светлой зеленью на тёмной глади воды, в которой с зеркальной точностью отражался перевёрнутый мир неповторимой растительности этих незабываемых мест. Изначально снимаю всю эту сказку, я в какой-то момент отложил камеру, дабы своими глазами, без объектива, увидеть эту живописную картину живьём. А оказалось зря, так как , проплыв ещё несколько метров, открывшуюся в глубине леса, куда заходила водная протока, невероятную картину, - на тёмном фоне зарослей бересклета и бузины в воде около берега, на одной ноге стояла серая цапля. Голова её была чуть повёрнута и опущена, а взгляд явно был устремлён на воду. Валера мгновенно прекратил грести, и мы оба замерли, боясь любым движением спугнуть птицу, которая застыла, как изваяние. Любуясь величием цапли, её грациозностью, я совершенно забыл о камере, а вспомнил лишь тогда, когда лодка, предоставленная самой себе, проплыв ещё десяток метров, завернула и остановилась, уткнувшись в глухой тростник. Как она оказалась здесь, осталось загадкой, потому что обычно все перелётные птицы, включая журавлей, лебедей и цапель, останавливаются здесь только при пролёте. Вернувшись, цапли мы уже не обнаружили, она улетела. Зато радовали чайки, постоянно кружа над нами. В разных концах водоёма мирно плавали утки, хотя сюда временами залетает канюк. Если говорить о редких птицах, то здесь можно встретить черношеюю поганку, болотный лунь может наблюдать за вами, сидя в камышах, а также, хоть и редко, но можно увидеть, проносящегося над вами, чёрного дрозда. Кроме чаек здесь кружат крачки, и могут пролетать красноголовые нырки и чернеть.

В этот день нам явно везло. Проплывая вдоль берега, мы обнаружили сразу две плотины бобров. Одна из них была только начата, а другая почти закончена. Рядом стояли два дерева, поработав над которыми можно было их свалить, - это и было бы последним штрихом завершения работ, водоём был бы перекрыт. Особенно удивляла большого диаметра осина. Представьте два грубо заточенных карандаша, которые соединили, поставив тонкими частями, один на другой. На чём держалась верхняя часть дерева с её кроной, осталось загадкой. Иногда смотришь на такие вещи, и приходит мысль, что братья наши меньшие не глупее нас. Обогнув лесистую часть берега, мы выплыли на более широкий рукав водоёма, и тут же, вдалеке, за большой массой камыша, рассмотрели скромную хатку ондатры, около которой из воды торчали две головки животных. Но стоило только приблизиться к зверькам, они, как по команде, синхронно, нырнули и больше не показывались. Иногда мы выходили из лодки и углублялись в чащу кустарника, идя по высоким, болотным травам, благо, мы были в резиновых сапогах. Хвощ речной, белокрыльник, вперемешку со стрелолистом и сабельником сопровождали нас в этой наземной прогулке. Мы немного перекусили, снова сели в лодку и продолжили наше путешествие. Солнце поднялось, и тени от лесного массива стали короче утренних, но состояние первозданности этого места не исчезло. Внезапно подул тёплый ветерок, и вода мгновенно покрылась мелкой рябью. Мы с Валерой не рыбаки, но егеря рассказывали, что здесь, в верховьях реки, с её притоками и разливами, живут лещ, окунь и даже налим, а наиболее часто встречаются карась, плотва и щука. Природа этих мест обладает прекрасными условиями, в которых великолепно себя чувствуют пятнистые олени, являющиеся гордостью Лосиного острова. Кроме них здесь обосновались старожилы нашего парка – лоси, а также несколько семей кабанов. Что касается оленей, то этот дальневосточный вид завезли много лет назад. Они неплохо акклиматизировались, дают потомство, но наши зимы оказались для них холодными. По этой причине, на специально отведённых площадках, идёт их постоянная подкормка, которая требует заготовок. Кроме этого егеря выкладывают солонцы, проводят учёт численности основных видов животных, ведут наблюдение за состоянием популяций. По весне сотрудники службы изготовляют искуственные гнездовья и вывешивают дуплянки и скворечники.

Продолжая плавание и любуясь пейзажем, которым баловал нас этот редчайший уголок природы, я познакомился с частью истории этих девственных мест. Валерий Михайлович признался мне, что начал работу над книгой о нашем парке, поэтому пересмотрел уже не один десяток книг, чтобы глубже изучить тему и познакомиться с историей Лосиного острова. Под мягкие всплески воды и крик чаек вкрадчивый голос Михалыча донёс до меня, что река Яуза – крупнейший приток Москвы-реки. Впервые о ней упоминается в летописи в 1156 году в связи с заложением города Москвы «на усти ниже Неглинны, выше реки Аузы». Яуза берёт своё начало в нашем лесопарке, в болотистых местах, и на протяжении 13 километров она тянется до Ярославского шоссе. Затем, нырнув под дорогу, уходит в город. Далее, сделав многокилометровый крюк, она вновь появляется в парке, в районе Ярославской железной дороги и Богатырского моста. Верховья реки представляли собой нетронутый уголок природы. Сюда мало кто заглядывал, разве что именитые охотники, - великие князья и первые русские цари, - что любили охотиться на болотную дичь в заповедном уголке «Государевой рощи». Местность эта оживилась лишь в конце XVIII века, когда по указу Екатерины II в 1799 году здесь решено было построить первый в России водопровод. С развитием промышленности Яуза превратилась в мелководную, грязную речушку. К счастью, эти беды не коснулись верховья Яузы, но пришла другая беда. Здесь началась добыча торфа, которая в корне изменила нормальную жизнь реки. Всё это, в конечном счёте, привело к нарушению естественных природных процессов, к изменению ландшафтного облика. В результате сложилась совершенно новая среда, которая и получила название Верхне-Яузский водно-болотный комплекс, ставший особо охраняемой природной территорией. Так, образовавшаяся затопленная пойма стала прекрасным местом для развития флоры и фауны в Лосином острове.

Всё это мы увидели и почувствовали с Герасимовым, плавая на лодке по этим заповедным местам. Погода не подвела, настроение было великолепное. Когда мы причаливали к маленькой деревянной пристани, нас встретил плывущий уж. Извиваясь, он обогнул, почти остановившуюся, лодку и спокойно отправился к небольшому островку, чуть торчащему из воды. Глядя на этого маленького, последнего героя нашего фильма и на миг вспомнив отснятые сегодня кадры, я ещё больше проникся мыслью, - чем меньше мы вторгаемся в жизнь сказочной природы, тем больше она воздаст нам, и что этот первозданный уголок является истинной жемчужиной нашего национального парка «Лосиный остров».

Ясным утром на тихом пруде На лету они звонко поют,

Резво ласточки реют кругом, А вокруг зеленеют луга,

Опускаются к самой воде, И стоит, словно зеркало, пруд,

Чуть касаются влаги крылом. Отражая свои берега.

И, как в зеркале, меж тростников,

С берегов опрокинулся лес,

И уходит узор облаков

В глубину отражённых небес.

И. Бунин