ОДНОАКТНЫЙ СПЕКТАКЛЬ «БЕТОН», ИЛИ НЕУДАВШАЯСЯ СДЕЛКА. ВСЕСОЮЗНЫЙ СМОТР – КОНКУРС ПО ЦВЕТОВОДСТВУ. ВСЕМИРНАЯ ОЛИМПИАДА И ЕЁ ОТРАЖЕНИЕ В НАШЕМ ЛЕСНИЧЕСТВЕ.ОДНОАКТНЫЙ СПЕКТАКЛЬ «БЕТОН», ИЛИ НЕУДАВШАЯСЯ СДЕЛКА. Уважающий себя человек внушает почтение и другим. Главный лесничий Вячеслав Алексеевич Кирсанов внушал почтение больше, чем уважал себя. Мой приятель Владимир Иванович Тимофеечев больше уважал себя, чем внушал почтение. Хотя суть здесь только в степенях. На самом деле они были, как два сапога – пара. Схожесть была редкая, особенно в том, как они, в разговоре, защищая свои позиции, находили им оправдания и тут же нападали на оппонента. Но начнём всё по порядку. Указатели, кормушки, скамейки, которые мы делали с нашим плотником, устанавливались вначале без бетонирования. Прошли годы, и изделия начали подгнивать. Встал вопрос, что с этим делать. Тогда решили бетонировать все изделия, кроме скамеек. Но в том месте, где дерево соединялось с землёй, постепенно процесс гниения всё равно зарождался. И что только мы ни делали: покрывали изделие олифой, битумным лаком, красили масляной краской – ничего не помогало. А вот теперь настало время открывать занавес. В зале тишина, весь свет на сцену, которая, как вы уже догадываетесь, находится у меня в мастерской. Действующие лица: Кирсанов Вячеслав, главный лесничий, Тимофеечев Владимир, мой приятель, художник – график, скульптор по дереву. Собрал я их для решения проблемы: «Долговечная жизнь скульптуры на пленэре». Задачей Владимира было первое: как технологически можно добиться того, чтобы дерево дольше не гнило в земле. Второе: как итог, устроиться на работу в лесопарк. Лесничему же просто понять суть технологии и далее принять её или не принять. Казалось бы, ну что может быть проще? Ан, нет! Эти двое устроили такой спектакль. Представление длилось минут пятнадцать. Пересказать всё это невозможно, хотя я пытался. Но потерпите, конец близок. В нём даже мне отвели маленькую роль. Последние слова, наконец, были произнесены, и в избе повисла тишина. Я молниеносно начал соображать, как всё это будет. Из услышанного я понял, что они всё-таки пришли к согласию. Кирсановым технология была принята, а Тимофеечев может приносить трудовую книжку. Мужчины, тем временем, начали приходить в себя, на лицах появилось подобие улыбок, тела откинулись на спинки. И вдруг оба, как по команде, вскочили и пожали друг другу руки. Ну, просто восторг какой-то! Пошли аплодисменты, это захлопал я, единственный зритель этого незабываемого спектакля. Одно до меня не дошло, кто будет месить бетон. О чём я и спросил моих дорогих гостей. «Как кто, - выпалил Кирсанов, - Владимир, разумеется». «Что, что? – заголосил Тимофеечев, - я бетоном заниматься не буду». «Ну не мне же его мешать», - почти захохотал главный лесничий. Их взоры, соединившись, воткнулись в меня. «Вы что, всё это хотите повесить на меня? Побойтесь Бога!» Извините, господа, теперь можно и занавес. Больше своего приятеля Владимира я не видел. Хотя однажды я приехал в Кузьминский лесопарк проведать своего племянника Сергея, работавшего там художником – резчиком. Общаясь с ним в мастерской, я обратил внимание на небольшую деревянную заготовку, которая валялась на полу. Подняв её, я увидел, что вся она изрезана стамесками различного профиля. Выяснилось, что до племянника сюда устраивался мужчина лет под пятьдесят. Две недели он точил стамески, пробуя их остроту на этом самом куске дерева. Мне это стало что-то напоминать. Я не поленился, нашёл лесничего дядю Мишу и спросил, помнит ли он, как звали того мужчину, которого он уволил месяц назад. «Как же, как же, конечно помню, Тимофеечев Владимир Иванович», - с улыбкой произнёс лесничий и, почему-то махнув рукой, повернулся и ушёл. Под дыханьем непогоды, Вздувшись, потемнели воды И подёрнулись свинцом – И сквозь глянец их суровый Вечер пасмурно – багровый Светит радужным лучом. Ф. Тютчев ВСЕСОЮЗНЫЙ СМОТР – КОНКУРС ПО ЦВЕТОВОДСТВУ. Кирсанов, после исчезновения моего приятеля Владимира, как- то заехав ко мне в мастерскую, предложил новый проект. На этот раз он мне не показался фантастическим. «На ВДНХ в июле месяце будет проходить Всесоюзный смотр-конкурс по цветоводству. Я предлагаю поучаствовать в нём», - начал он сходу. «Вячеслав Алексеевич, - заявил я, - дорогой вы мой, у нас очень мало цветников, даже в масштабе всего лесопарка. Каким образом мы сможем без цветов проникнуть на конкурс?» «Георгич, не беспокойся. Я всё уже продумал. Мы подключим к этому делу начальника Управления, товарища Анахова. Он нам обязательно поможет. Твоё дело вместе с Израилем Ефимовичем, (я подключаю его к тебе на две недели), изготовить информационную стойку-планшет, где каждый лист должен вращаться вокруг стойки и быть под стеклом». Лицо Алексеича горело, глаза сияли от уверенности в том деле, на которое он толкал меня. Схватив лист бумаги и карандаш, Кирсанов начал быстро набрасывать на нём какую-то схему и что-то писать. Я смотрел на него глазами Станиславского и верил ему, видя, что он не сомневается в результативности своей задумки. Кирсанов что-то писал, рисовал, а я, глядя на него, думал, как мне повезло с этим человеком. Ну, кто бы ещё, будучи главным лесничим, ходил со мной по лесу, выбирая место для очередной скульптуры? В конкурсе цветоводов наш лесопарк «Лосиный остров» участвовал. Планшет удался, учитывая изящество шрифта, которым прекрасно владел Изик. Все праздничные титры и заставки, в бытность его работы на телевидении, исполнял он. А главной фишкой планшета стала публикация информации с набором фотографий и рисунков о дикоросах, редких и исчезающих растениях, таких как: венерин башмачок, колокольчик персиколистный, кувшинка белая, печёночница благородная и многих других. Эта информация внесла свежую струю в конкурс, тематически углубив и расширив его. Через три месяца нас с Изей наградили бронзовыми медалями ВДНХ. Дружба наша началась давно, с детских лет. Мы жили в одном дворе. Первая Мещанская улица была нашим Бродвеем. Друг мой был среднего роста, крепкого телосложения, так как к восемнадцати годам имел разряды по спортивной гимнастике и акробатике. Окончил художественное училище 1905 года. Насколько я помню, Изя всегда сидел на Арбате и писал портреты молодых девушек, которых он обожал. Оттенок лени всегда присутствовал у него. Поэтому в последние годы он обожал девушек уже у ВДНХ, так как эта станция метро была ближе к его дому. Портреты, которые он писал, были похожи на натуру, но всегда немного приукрашены. Девчонки были в восторге от него и его портретов и называли его «папочкой». Добрейшей души человек, но с прибамбасами. Как-то мы с ним решили свой отпуск угрохать на поездку по городам: Ростов, Ярославль, Кострома и т.д., почти «Золотое кольцо». Я купил билеты и жду его у себя дома в день отъезда. Через двадцать минут выходить, и, наконец, приезжает Изя, такой умиротворённый, спокойный, просто ангел. Чувствую, что-то не то, но что, глядя на него, понять не могу. И вдруг пришла мысль. Я интересуюсь количеством денег, которые взял с собой недели на три, четыре мой друг. Он молча вынимает из широких штанин огромное портмоне и начинает его разворачивать. Новейший, красивейший кошелёк тёмно-коричневого цвета. И из этого шикарного кожаного кошелька мой Ефимыч, мягко так, деликатно вытягивает одну тоненькую купюру размером в десять рублей. Догадайтесь, что было дальше. На моё громкое восклицание от увиденного, пришла жена, и вовремя. Я осторожно взял её под локоток, увёл в другую комнату, и из блюдечка с голубой каёмочкой мы наскребли сто пятнадцать рублей, оставив семью без копейки. Разумеется, я расцеловал жену и сказал ей нежные слова на прощание. Мы выскочили из дома. «Золотое кольцо» ждало нас. Сияет солнце, воды блещут, На всём улыбка, жизнь во всём, Деревья радостно трепещут, Купаясь в небе голубом… Ф. Тютчев ВСЕМИРНАЯ ОЛИМПИАДА И ЕЁ ОТРАЖЕНИЕ В НАШЕМ ЛЕСНИЧЕСТВЕ. Начав тему цветоводства, хотелось бы упомянуть и двух моих племянников – Андрея Семигина и Круглова Сергея, которым также посчастливилось участвовать в смотре лесопарков на ВДНХ. Но начнём всё по порядку. В разное время, по воле судеб, эти ребята оказались в нашем лесничестве, в моей мастерской. В тесноте, да не в обиде. Через месяц после прихода Сергея, старшего племянника, лесничий Новиков отдал под мастерскую и третью комнату. Команда заработала в новом ритме, появился дух соперничества. Объём увеличивался в связи с предстоящими Олимпийскими играми, которые должны были пройти в Москве в июле 1980 года. Дело случая. Однажды наш шофёр Владимир Иванович вечером привёз металлическую карусель, сваренную из труб. Такие карусели стояли в то время почти в каждом дворе. Но они, почему-то, быстро ломались. Причин было много и разных. Экземпляр, привезённый Владимиром, вообще перестал вращаться. Рабочий день закончился, и лесники собрались вокруг новой техники. Осмотрев и разобрав механизм, споря на повышенных тонах, разбирающиеся в этом ребята так и не смогли понять причину поломки. Помощник лесничего Рыжков, стоящий тут же, предложил парадоксальный, прямо-таки фантастический вариант – убрать один из вращающихся маховиков. Спор продолжился с ещё большим накалом, но в итоге, не найдя ничего лучшего, маховик изъяли. И что бы вы думали, - система заработала, то есть завращалась. Народ ликовал, а кто-то даже предложил послать информацию в какой-нибудь технический журнал, дабы продлить жизнь сотням, а то и тысячам таких изделий. Работа над каруселью, которую мы делали вдвоём с Андреем, была интереснейшей, так как там приходилось применять разные технологии. Я работал над центральной скульптурной частью, племянник больше по столярно-плотницким делам. Сроки были ограничены. Работу надо было закончить до открытия Олимпийских игр. Работали по-стахановски. А задача была наитруднейшая: надо было из железной карусели сделать деревянную, чтобы ни одной металлической трубы не было видно. Через полтора месяца деревянная резная карусель при помощи подъёмного крана была водружена в центре «Поляны сказок», а ещё через три дня, а именно в день открытия Олимпиады, она, под весёлые, жизнерадостные возгласы ребят, набирая скорость, помчалась в своё кругосветное плавание по бескрайним просторам лесного океана под названием «Лосиный остров». А что касается самих Олимпийских игр, то к ним лесопарк готовился серьёзно, а наше Лосиноостровское лесничество тем более, так как основная масса туристов, как наших соотечественников, так и зарубежных гостей, посещала именно нас. Года за полтора, два до открытия игр мы с лесничим наметили план, по которому должны были создать спортивный городок. Центральной частью его намечен был быть огромный олимпийский факел, внизу которого должен стоять Олимпийский Мишка, а вокруг него спортивные снаряды. Второй частью плана было создание большой стеллы на МКАДе, в том месте, где она шла по территории Лосиного острова. С неё-то я и начал. Низ стеллы имел диаметр шестьдесят сантиметров. На нём был вырезан барельеф Мишки, далее в стиле модерн была решена отбивка из резьбы листьев и веток. Василий Васильевич, наш кузнец, большой мастер своего дела, отковал пять Олимпийских колец и затем соединил их при помощи сварки. Вот эти кольца и были привёрнуты на основу после листьев и веток. Далее стелла раздваивалась, и на каждой из частей были вертикально вырезаны крупные буквы «ЛОСИНЫЙ ОСТРОВ». Высота стеллы составляла примерно метров семь. Время бежит быстро. Наступил день установки. Ночью прошёл дождь, а с утра начался ещё и сильный ветер. Хлопот было выше головы: заказывали машину с прицепом, подъёмный кран; поехали, почему-то через лес, дорога оказалась отвратительная. Бетон мешали все, так как его понадобилось много, изделие большое, высокое, и ему нужен был хороший противовес. После установки полюбовались, сфотографировались и в обратный путь. Шли пешком, опять же через лес, грязные, замёрзшие. Намучились неимоверно. В мастерскую пришли поздно вечером. Я решил заночевать на работе, племянники меня поддержали. Чуть ополоснувшись, попили чаю, немного перекусили, бросили на пол всё, что можно было, свалились и вырубились. «Нет покровителей надёжней, чем наши собственные возможности». Слова не пустые. На следующее утро, проснувшись, все были немало удивлены, состояние было великолепное, усталости как не бывало. Зато в душе появилось ощущение сопричастности к чему-то большому и нужному. А наш шофёр рассказывал, что водители, въезжающие на территорию «Лосиного острова», увидев декоративную резную стеллу с изображением Олимпийского Мишки и кольцами, начинали сигналить, приветствуя игры и наш лесопарк. Иногда забегаешь с событиями вперёд, сейчас же возвращусь назад, дабы закончить Олимпийскую тему. Справа от «Поляны сказок», если к ней подходить из города, мы начали создавать спортивный городок. Территория там пустовала. Спортсменам, с которыми мы держали постоянную связь, было поручено разместить в этом пространстве мини-футбольное поле, баскетбольную и волейбольную площадки, а на оставшемся участке расположили скульптурную шведскую лестницу, вокруг которой мои помощники Сергей и Андрей подготовили несколько спортивных снарядов. Центральной частью шведской стенки был скульптурный столб, на котором ребята вырезали обезьянок. Работа эта была для них сложной, но племянники не подкачали, справились с достоинством. Спортивная тема для Андрея была не нова, так как он, будучи подростком, играл уже за юношескую футбольную команду «Спартак». И в нашей мастерской долго висело его шуточное стихотворение о футболе. Стихи он писал давно, но не афишировал. Через два года игры за юношескую команду, его пригласили во взрослую. Но он себя видел в литературном кругу. А начинал он рабочую деятельность в группе художников, которые в центральном торговом зале магазина «Детский мир» на Лубянке создавали великолепные бутафорские монументальные композиции. Одна из них, я помню, состояла из нескольких десятков аквариумов, которые стояли друг на друге в несколько рядов, и в них протекала настоящая аквариумная жизнь с живыми рыбками и растениями. Зрелище было грандиозное. Мастерская художников находилась в подвале этого здания, но она не была снабжена вытяжкой, и это при работе с деревом и фанерой. Андрей начал просто чахнуть, лицо стало серым, постоянный кашель преследовал его. Через пару месяцев после того, как я взял его работать в лесничество, Андрюшу было не узнать. Работа на свежем воздухе дала свои плоды. Вот одна из причин, по которой люди приходят работать в лесопарк. В тот год весна была бурная, тёплая. В лесу всё подсохло, и наша бригада привезла и установила последние детали на спортивной площадке, а главное мы доставили огромнейший Олимпийский факел. Это была резная декоративная композиция, состоящая из трёхметровой конусной ручки, расширяющейся вверх, метровой в диаметре чаши, из которой длинными языками вырывалось полутораметровое деревянное пламя. Завершал эту факельную скульптуру «Олимпийский Мишка», ростом под два метра. Он был объёмный и изготавливался по авторским рисункам. После установки этой композиции весь спортивный комплекс приобрёл законченный вид. Ещё за год до этого момента из Управления поступило предложение поучаствовать в конкурсе «Детские игровые площадки». Это означало, что наш лесопарк должен был сделать комплекс детских снарядов и скульптур и установить его на ВДНХ. В то время я уже работал над Олимпийским Мишкой, поэтому лесничим было принято решение отдать изготовление комплекса Сергею и Андрею. В итоге ребята сделали и установили домик-навес, две скульптуры гномов, качели, спортивный снаряд и две лавки с резными спинками. Прошло немного времени, и с ВДНХ пришло известие о награждении ребят за отличную работу медалями – серебром и бронзой. Вот что такое огромное желание и колоссальный труд. Я вспоминаю, как он начал когда-то осваивать гитару. Слышали бы вы его тогда, ни слуха, ни голоса. А теперь прекрасно играет, да ещё и поёт свою песню. Как-то из соседнего Яузского лесничества пришёл в гости художник-резчик Сергей. Дело в том, что если раньше несколько лет назад, на весь парк был один художник, то теперь во многих лесничествах их стало минимум по два человека. За чаем он начал уговаривать меня перейти на другое место, так как ему в Мытищах предлагают возглавить группу резчиков для определённой постоянной работы. О характере работы он толком сказать ничего не смог. Я спросил о месте работы. «Да церковь под помещение дают», - без эмоций ответил Сергей. «Как церковь? - с удивлением спросил я. – Сейчас во всех церквях давно службы идут». Нет, оказалось, что есть такая недалеко от кольцевой дороги. Я отказался сразу, объяснив, что не для того уходил с телевидения, чтобы работать в каких-то шарашках. Тогда он начал заманивать меня большой зарплатой. Чудак! После этого, сдуру, я направил его к своим племянникам, будучи уверенным, что они тоже откажутся. Но нет. Минут через десять ребята пришли ко мне довольные, счастливые и сказали, что они увольняются. Наверное, выражение моего лица в тот момент сильно изменилось, потому что ко мне подошёл Андрюша, обнял и сказал, что всё будет хорошо. Дай бог, подумал я. Какие намерения и планы появились у моих родственников – не знаю. Одно было очевидно – ребята хотели зарабатывать больше. Команда наша распалась в одночасье. А жаль! Хорошо начали, много сделали и сделали всё отлично. Награды ВДНХ тому подтверждение. Для себя я понял, нельзя поддаваться провокациям и гнаться за большим рублём. А главное, это умение ладить с самим собой. А ребята действительно какое-то время работали в церкви. Потом в собственной мастерской старшего брата Сергея. Затем пути братьев разошлись. Разные взгляды на жизнь или деньги? Трудно сказать, возможно, и то, и другое. Одно точно – лесная сказка, так хорошо для них начавшаяся, так же быстро и безвозвратно закончилась. Их уход ещё раз подтвердил мнение, что надо любить дело, которым ты занимаешься и то пространство, в котором работаешь. А лесопарк место специфическое и, действительно, без тяги к лесу, к природе здесь делать нечего. Лесным работникам, каждодневно тянущим тяжёлую лямку, честь и хвала. Через невзгоды и преграды – единственный до цели путь, потери будут и утраты, но что добыл – навек добудь! Не блеск, не слава, а усталость, Так достигают высоты… Ведь землю, что тебе досталась, Прекрасней должен сделать ты! В. Моруга