СТАТЬЯ ИЗ ЕЖЕМЕСЯЧНОГО ЖУРНАЛА «СОБЕСЕДНИК» СТАТЬЯ ИЗ ЕЖЕМЕСЯЧНОГО ЖУРНАЛА «СОБЕСЕДНИК» В одной из последних частей мне хотелось собрать выдержки из газет и журналов, в которых рассказывалось о Лосином острове. Но когда я начал это делать, то просто утонул в однообразии напечатанного материала. Найти выход из этого положения мне помогла статья из ежемесячного журнала «Собеседник», которую написала обаятельная журналистка А. Ламм. К сожалению, в нынешнее время я не смог найти её и узнать имя, но очень благодарен ей за статью. Считаю, что это одна из лучших статей, наиболее достоверно и объёмно осветившая кусочек жизни Лосиноостровского лесничества в октябре 1985 года. «Новь древнего Лосиного острова». « Природы храм… Он свет в любое время суток. Открыт для нас в жару и стынь. Входи сюда! Будь сердцем чуток. Не оскверняй святынь!» Уж не об этом ли предупреждает каждого входящего бородатый сторож – вытесанный из дерева русский воин-богатырь в шлеме? Глаза его открыты. Он указывает на щит, на котором старинной русской вязью начертано, что перед нами Государственный природный национальный парк «Лосиный остров», угодья которого со времён становления Русского государства являются заповедными. Над щитом в круглой декоративной раме закомпонована голова лося. Всё это: фигура воина, щит, копьё, стела с двумя устремлёнными ввысь вертикалями - рукотворно. Автор композиции - художник по дереву Виктор Егорович Круглов. Асфальтированная дорога ведёт меня в царство вековых сосен и берёз, елей и тополей. Одурманивает разноголосица птиц, трогает доверчивость белки и ежа. Декоративные информационные щиты то и дело останавливают внимание, сообщая интересные сведения об истории Лосиного острова, ведущего начало с 1406 г., о его природе и фауне, о деятельности лесничества и даже о жизни неутомимых тружеников леса – рыжих муравьях. Деревянные скамейки (а их в парке больше двухсот) удивляют своей непохожестью. Спинки их декорированы растительным орнаментом, выполненным неглубокой резьбой. А вот совсем на обочине дороги бревно с выдолбленными отверстиями. Напоминает оно змею или водопад. Если бы не залетали туда пичуги, не сразу догадались бы, что это кормушка. Есть в ней ложбинка для зерна и ложбинка-поильничек. Есть даже крыша, чтобы ни ветер, ни дождь, ни снег не смогли снести припасённый корм. Птичий домик украшен резным рисунком. Много в лесу кормушек, и все не похожи одна на другую. Ещё интересно - не только эстетическую, но и природоохранную функцию выполняют они: не дают углубляться в лес, как бы охраняя корни, травы, цветы, грибы от неосторожного вторжения людей. К размышлению располагает женская статуя «Осень» на главной аллее. Взгляд её как бы устремлён в корни земные. А вот на этой поляне, открытой солнцу, можно отдохнуть и поиграть в пинг-понг. Лесным духом проникнута стилизованная скульптурная композиция птиц. Кто они, лебеди или фламинго? Птицы на берегу лесного озера. Да, везде деревянная скульптура едина с природой. Она ненавязчива, не перегружает лесной ландшафт, а как бы сливается с ним. Одна из просек привела меня к Поляне сказок, в мир любимых детьми сказочных героев. Хитроумный Карлсон, к которому так хочется прыгнуть сзади на сиденье. Чебурашка и Крокодил Гена, наигрывающий на гармонике. Герои знакомых «мультиков» Шустрик и Мямлик держат бревно. А вот качели «Колобок». Есть здесь и Ёж, и Избушка, и Гном. В центре поляны возвышается огромная фигура Гулливера. Даже взрослый мог бы пройти у него под ногами. И хотя у него скованы руки, видно, что он не сдался, не пал духом. Декоративный указатель выводит меня на «Олимп» - спортивную поляну, малый стадион. Конечно, здесь всё для спорта. И бум, и шведская лесенка, брусья, кольца, турники с обезьянкой, и футбольное поле и волейбольная площадка. Хозяин «Олимпа», знаменитый Мишка, охраняет стелу с Олимпийским огнём. Ну а если вам захочется отдохнуть вдвоём?.. Случайно я набредаю на «Медвежий угол». Маленькая скамеечка под небольшим навесом. Рядом, у кромки леса, дуб. Возле дуба два медведя – Миша и Маша. Маша лапу подвернула, сама неприступность… И вот, неожиданно, я прихожу к той заветной избушке, где творятся все эти чудеса. Гостеприимный хозяин Виктор Егорович Круглов встречает меня лучистой улыбкой, показывает свою мастерскую, затем приглашает в горницу, напоенную сосновым запахом. Потрескивают поленья в камине. За длинным деревянным столом мы пьём чай с травкой, беседуем. Я смотрю на торцевые срезы, заготовки – какие они все удивительные! - Дерево трогает своей теплотой, податливостью, – соглашается Виктор Егорович. - Живой материал, близкий духу человека. Текстура дерева сама подсказывает замысел. Подбираешь заготовку, начинаешь работать сначала в эскизах, чертежах, лепишь из пластилина, потом уже идут в ход топор, стамеска, пила. На столе я вижу тоненькую фигурку балерины. - Да, я начал с корешков, сучков. Вот нашёл корень можжевельника. Коснулся ножиком раз, два – и сама собой получилась фигурка. А интерес к растению, камню, естеству пробудился у меня ещё в школе. С шестого класса нравилась ботаника, минералогия. Затем КЮМ (клуб юных мастеров). Из фанеры лобзиком делали полочки, вензеля в стиле барокко и рококо. И всегда меня тянуло к скульптуре… Как я пришёл к своему призванию? Немало способствовало этому то, что я родился около зоопарка, на Большой Грузинской. Видел вольеры птиц, зверей. Жил в старом доме. Приходилось пилить, колоть дрова. А когда наш дом сломали, я переехал сюда, на Ярославское шоссе. - Как же случилось, что вы, человек с театральным образованием, десять лет работавший на Центральном телевидении режиссёром, пришли в лес? Чем объяснить такой крутой поворот в вашей судьбе? - Видимо, любовь к природе, к лесу, к дереву взяла верх. Я понял: чтобы что-то сделать, нельзя «растекаться по древу». Когда переехал в этот район, несколько лет, совершая летние и зимние прогулки, всё думал, как бы «оживить» образ лесопарка, сделать его более привлекательным, возродить древний дух Лосиного острова, дух истории. Смотрел, что где можно поставить. Всё ходил, ходил на лыжах вокруг избушки лесника. Наконец, решился и предложил оформить лес Лосиного острова деревянной скульптурой. В лесничестве с радостью согласились. Оформление центрального входа. Первая стела. Хотелось слить в ней современность и историю. Отразить не только сегодняшний день, но и старину, символику Лосиного острова. Потом подолгу ходил через центр, куда стекаются восемь аллей. Думал, как их лучше украсить, приспособить к современным запросам людей, не разрушая природный ландшафт. Мы разговариваем о проблемах парковой скульптуры. В таких знаменитых заповедниках, как Кусково, Абрамцево, Архангельское, она решалась в камне. - Но здесь не просто парк, а лесопарк. Надо не испортить лес, создать единый ансамбль природы и скульптуры. Меня захватила не просто деревянная скульптура, а скульптурный портрет. В нём сиюминутность человеческого настроения, мгновение, которое заставляет нас остановиться, подумать о своём назначении. - Действительно, на большие раздумья настраивают ваши скульптурные портреты. А кто вам больше всех полюбился из детских персонажей Поляны сказок? - Мой любимец – Гном. Он смотрит на мир широко открытыми глазами. Смотрит в небо, в космос. У него есть прототип – староста детской театральной студии, которой я руководил в городском Доме пионеров в Химках. Володя Зайцев тоже всем помогал, всех любил. Дорог мне и шестиметровый Гулливер. - Какую главную задачу вы решали Поляной сказок? - Когда начал делать этих сказочных героев, то понял, что скульптура должна быть функционирующей. К примеру, по сказке «Колобок». Дед с бабой сидят на печи и пекут колобок. Композиция стала функционирующей благодаря перекинутому через неё резному столбу. Получились качели для самых маленьких. Потом появились карусели. Потом Шустрик и Мямлик, которые держат бревно – и бум, и турничок. - А сразу ли удалось решить архитектуру поляны? - Поляну сказок я задумал как круговую композицию. А чтобы она смотрелась, надо было учитывать высоту деревьев и кустарников, соотношение самой скульптуры и пленэра. Так и возник Гулливер. Он всю площадку организовал. - Есть ещё и другая детская поляна? - Да – «Ясенёк». На ней поставлена песочница, небольшие качели. И только одна декоративная скульптура Лешего. Она дополняет, но не перегружает поляну, оставляя её для игры… - В вашем сравнительно молодом жанре, видимо, приходится решать множество творческих задач? - Разумеется. Вот, скажем, колорит. Как подкрашивать, лакировать, что оставить белым? Я пришёл к тому, что надо оставлять цвет дереву, исходя из природных тональностей, сероватых, желтоватых, характерных для нашей полосы. - А сложен ли уход за деревянной скульптурой? – интересуюсь я. - Конечно. Летом солнце, зимой мороз расщепляет дерево. Надо каждую дырку заделать, чтобы влага не попала. - И, наверное, немалый путь лежит от творческого замысла до установки скульптуры? Верно, вам приходится быть и плотником и кузнецом? - Пожалуй, - соглашается Виктор Егорович. – При установке скульптуры надо вырыть яму, забетонировать основание. Доводится быть и чеканщиком. А недавно впервые прикоснулся к камню. Делаю скульптурную композицию из дерева, металла, камня и бетона. Деревянная основа не должна касаться земли. Скульптура будет установлена на подиум из железа и камня. Совмещение этих материалов красиво и долговечно, интересно и значительно. - Действительно, за восемь лет при вашем участии преобразился парк. А ведь труд ваш требует немало времени и физических затрат. Есть ли у вас помощники? - В первую очередь штат лесников, которые валят не поддающиеся лечению больные деревья, складируют. Они-то и подвозят облюбованный мной ствол или корягу на лошадке или машине к моей мастерской. Бывает, для иной заготовки, к примеру, для Гулливера, потребуется подъёмный кран и машина с прицепом… - Вы рассказывали о своих творческих планах, из которых следует, что объём работ расширяется. Но ведь это, видимо, не под силу одному человеку? Хотели бы вы иметь учеников? - Да, я хотел бы воспитать двух-трёх учеников из молодых, которые поняли бы мою школу, мои замыслы и помогли осуществить намеченное. Чтобы было единое решение, один взгляд… Перспектив много, в частности, хочется создать музей русского быта на Лосином острове и многое другое. Но одному мне предстоящий объём работ не поднять, как бы я ни старался… Мой собеседник встал и подошёл к проигрывателю. Горница наполнилась задумчивыми и нежными, сильными и страстными звуками. «Вторая баллада» Шопена. В это время всё будто пришло в движение. Ворвался ветер и «разволновал» ветку хмеля, будто невзначай брошенную на импровизированную мозаику из листьев клёна, украшающую стену. - А не может ли каждый человек приобщиться к миру прекрасного через такое вот рукотворчество? – спрашиваю я Круглова, оглядывая его поделки. - Это моя мечта. Царство Берендеев, - загадочно произносит он. – Оно должно быть в лесу, среди деревьев. Любой высохший пень или коряга может стать объектом для развития фантазии и истинного творчества – разве мало образов диктует сама природа?! Вот она, открытая стезя для творчества! Приходите в царство Берендеев!» А. Ламм